– Знаешь, что я с тобой сделаю? – уголок его губ ползёт вверх, но синие глаза остаются холодными.Он ждёт, и я отрицательно качаю головой.– Я сделаю так, что он никогда больше к тебе не прикоснётся. Побрезгует. Если захочу, сначала сам буду с тобой, – надавливает грубо

– Мне нужны деньги, – поясняю я и слышу, как предаёт собственный голос, звуча неуверенно и жалко.Его губы расползаются в ленивой ухмылке. Точно он уже знал ответ на свой вопрос и теперь лишь получил подтверждение.– Неужели. И сколько?Много. Очень много.Произношу сумму.

Незнакомец, впившись пальцами в предплечье, удерживает меня на ногах. – Отпусти её. Вздрагиваю от до боли знакомого голоса. Пальцы тут же разжимаются, и я падаю на колени, измотанная страхом и ожиданием. Мой палач изучает меня, словно давно не видел. В его глазах нет

– Ты же понимаешь, что ему от тебя нужно, – вкрадчиво начала вдова моего отца. – И что же? – защищаясь, выпускаю шипы. Дядя. Мой самый близкий человек. Тот, кому я доверяла. Единственный, кому я доверяла. – Верочка, – продолжает тем же тоном, – как только получишь

Увидел Софию впервые, когда ей было девятнадцать; она сидела на коленях у моего кореша, покачивая тонкой ножкой в капроновом чулке, край которого виднелся под короткой юбочкой, и смотрела на меня так, будто во всей комнате, кроме нас, не было никого. Тогда я понял, что

Один неверный поступок мог поставить крест на спортивной карьере перспективной гимнастки Алены Комар в тот злополучный день, когда она попала под машину богатого мальчика, не знавшего ни в чём отказа. Он олицетворение всего, что она ненавидит: богатый, праздный,

Когда-то она ненавидела его всей душой, а потом полюбила с той же силой. Когда-то он любил её больше всего на свете, чтобы возненавидеть, как никого и никогда. Теперь, спустя десять лет, судьба вновь их сводит. Он хочет лишь причинять ей боль и наблюдать, как она